За 2–5 ночей до начала операции танковые подразделения выгружались на железнодорожных станциях, своим ходом переходили на выжидательные позиции в 4–8 км от германских позиций. Танки укрывали под деревьями, накрывали масксетями, полотнищами, маскировали под стога. Между 19 и 23 часами 19 ноября танки скрытно выдвинулись на исходные позиции в 800—1000 м от передовых германских окопов. Шум двигателей маскировался беспорядочным артогнем. Кроме того, артиллерия производила химические и дымовые нападения к северу и к югу от действительного участка атаки на широком фронте, дабы ввести противника в заблуждение относительно размаха и фронта, и атаки. Пути движения танков заранее разведали и вплоть до германских проволочных заграждений отметили трассировочными цветными шнурами (обозначение путей наступления цветными шнурами или лентами уже практиковали раньше при организации ночных атак пехоты), танковые и пехотные командиры уточнили взаимодействие.

2-ю и 3-ю танковые бригады придали III корпусу (Пультеней), разворачивавшегося на фронте Гоннелье, Тресколь, 1-ю танковую бригаду — IV корпусу (Вулькомб, фронт Тресколь, Лес Авинкур, западный берег Северного канала до Бурей), хотя последний имел более глубокие задачи и важнейшие объекты атаки.

Танк Mk IV, провалившийся при переходе по мосту через канал Маньер, 20 ноября 1917 г.

Танки распределялись по дивизиям, наступавшим в первом эшелоне, следующим образом (начиная с правого фланга):

— 3-я танковая бригада: батальоны С и F с 12-й пехотной дивизией наступали на Бантэ и Ле-Паве, батальон I с 61-й бригадой 20-й пехотной дивизии — на Ля-Вакери;

— 2-я танковая бригада: батальон А (без 1-й роты) с 60-й бригадой 20-й пехотной дивизии — севернее Ля-Вакери, батальон В с 16-й бригадой 6-й пехотной дивизии — на Ле-Рю-Верт, батальон Н с 71-й бригадой той же пехотной дивизии — на Рибекур;

— 1-я танковая бригада: батальон D со 152-й бригадой и батальон Е (без одной роты) со 153-й бригадой 51-й пехотной дивизии — на Флескьер, батальон G и рота (14 танков) батальона Е с 62-й пехотной дивизией — на Гренкур. 1-ю роту (14 танков) батальона А придали 29-й пехотной дивизии.

Приданные пехотным дивизиям танки входили в состав всех волн и эшелонов пехоты. Первая волна танков выделялась для подавления выдвинутых вперед германских орудий. Главный эшелон танков с пехотой проходил первую германскую позицию. Первый эшелон назначался для атаки второй укрепленной позиции, второй эшелон — третьей позиции, а третий эшелон танков — для действий с конницей. Тактического резерва танков не оставили, но 36 машин выделили в технический резерв. Задачи танкам ставились простые и ограниченные с учетом их возможностей. Командиров снабжали картами и аэрофотоснимками местности с указанием маршрутов и задач. Ширина фронта наступления танков зависела от расположения целей и качества подступов к ним, но в среднем танки наступали с интервалами не менее 91 м (100 ярдов). Танковые взводы обычно действовали в боевом порядке «клин» — в центре впереди двигался пушечный танк с задачей ослабить огонь противника и прикрыть танки при прохождении их вместе с пехотой через проволочные заграждения, в 80—100 м уступом за ним — пулеметные (пехотные). В зависимости от важности задач каждой танковой части придавали различное количество пехоты. Но стандартно каждый танк сопровождал взвод пехоты, задачей пехотинцев было помогать танкам в уничтожении противника и защищать его от огня вражеских орудий с малых дальностей. Приданные танкам пехотные подразделения следовали за танками в гибких боевых порядках — змейкой, что позволяло пехотинцам лучше приспосабливать к местности, использовать защиту танков и проделанные ими проходы, а затем разворачиваться для атаки в нужном направлении.

Танки не только захватывали трофеи, но и доставляли их на свои позиции. Танк Mk IV из батальона С оттаскивает в тыл германское 15-см орудие, захваченное у Рибекура.

Германская хозяйственная двуколка объезжает танк Mk IV «самка» с именем «Чаперон II» батальона С, подбитый у дороги Камбрэ — Перонн, южнее леса Лато. Танк несет «туз пик» — этот знак использовала 12-я пехотная дивизия, вместе с которой действовали танки батальона С.

Танки, предназначенные для очистки от противника окопов и убежищ, сопровождались гранатометчиками с запасом ручных гранат. Остальная пехота должна была двигаться позади линии танков на дальности не более 100 м. В то же время от пехотинцев требовали не скучиваться вокруг танков, поскольку они будут главными целями для вражеской артиллерии.

Для преодоления широких окопов над рубкой каждого танка цепями крепилась большая фашина диаметром 1,4–1,5 м и длиной 3 м, способная выдержать полный боевой вес танка. Такая фашина массой 1,5–2 т состояла из 75 стандартных фашин, собиравшихся из стволов молодых и небольших деревьев диаметром около 10 см (стоит заметить, что и накануне «Бури в пустыне» в 1991 г. британские инженерные подразделения заготовили фашины для преодоления широких рвов уже из пластиковых труб). «Китайская рабочая рота» в Центральных мастерских за месяц заготовила 400 танковых фашин и 110 волокуш. Кроме того, здесь в ускоренном темпе отремонтировали 127 танков. Прохождение трех линий окопов взводом планировалось так. Первый танк, двигавшейся в центре группы, пройдя проволочное заграждение, поворачивал у первого окопа влево и поддерживал огнем правого спонсона продвижение следующих. Левый танк походил к окопу, сбрасывал фашину, переходил по ней, доходил до второй линии окопов и также поворачивал влево, ведя огонь. Правый танк проходил по той же фашине, подходил ко второй линии окопов, сбросив фашину, переходил через окоп, доходил до третьей линии и поворачивал влево. Первый танк разворачивался, проходил через два окопа, с помощью своей фашины преодолевал третий. За ним проходили оба пулеметных танка и выстраивались позади пушечного. Сброс фашины экипаж производил размыканием крепления изнутри машины, вместе с фашиной сбрасывались два флажка — желтый и красный (либо белый и красный), которые пехота должна была воткнуть по обе стороны фашины для обозначения прохода. Однако на практике фашина часто сама сваливалась впереди рубки и перекрывала обзор; чтобы поправить ее, экипажу приходилось покидать машину под огнем. Поднять тяжелую фашину было очень трудно (позднее вместо фашин машины Танкового корпуса стали снабжать более легкими конструкциями в виде каркасов в форме шестигранной призмы).

Телефонная связь штабов в Танковом корпусе дополнялась голубями, верховыми, мотоциклистами. В роты связи танковых бригад ввели по три радиотанка. Хотя ввести в танковые части радиостанции планировали изначально, понадобилось около года, прежде чем они появились в Танковом корпусе. Радиотанк выполнялся на основе Mk IV и нес довольно громоздкую искровую радиостанцию, допускавшую работу только телеграфом. Это снижало надежность и оперативность радиосвязи, и в целом радиотанки под Камбрэ себя не оправдали (к счастью, это не остановило работ по их дальнейшему совершенствованию). Были и другие средства связи. Командирские танки оснащались семафором и лампой Аддиса. Уже в ходе наступления протянули телефонную линию до Маркуэна с помощью танка, буксировавшего волокушу с кабелем и везшего на себе шесты и аппаратуру. Однако главным средством связи между танковыми ротами и передовыми штабами батальонов были бегуны, между передовыми и основными штабами батальонов — бегуны и самокатчики.

На каждый танк запасли 318 л бензина, 22 л моторного масла, 182 л воды, 68 л тавота, 3 кг смазочного масла. Полевые склады Танкового корпуса снабжались полевой железной дорогой. Каждой танковой роте придали 2 танка снабжения.